Несколько дней Степка ходил задумчив и неразговорчив. Дедушка с удовольствием пользовался каникулами, хотя и поглядывал на внучка с интересом – когда же вновь начнутся бесконечные вопросы – что, где, как и почему. И вот дня через три круги, которые описывал внучек вокруг деда, сузились, он примостился поудобнее на диване к дедушке, и нежным голосочком спросил:

- Деда, а как мы оказались дома, ну как мы вырвались из прошлого?

- Да я не знаю, как, главное – вырвались, верно?

- А ты хотел бы понять, как?

- Ну, вообще-то хотел бы, но как? Спросить не у кого, возвращаться туда что-то не тянет, да и часов таких у нас больше нет.

- А как-нибудь по-другому?

- Видишь ли, внучек, есть вещи, и их очень много, которых мы не понимаем и никогда не поймем, хотя и умеем ими пользоваться. Вот ты катаешься на велосипеде, а починить его не сумеешь, верно? Или вот я хирург, я знаю, как лечить раны, переломы, но как устроен наш организм в целом, даже я не знаю. Мы оба умеем пользоваться мобильником, но разве мы сможем объяснить, как он работает? – это обычное дело.  Тем более, что каждый день появляются все новые и новые изобретения, за ними не угонишься!

- А я знаю, почему!

- Что почему, что ты знаешь?

- Почему взрослые не могут понять то, чем пользуются!

- Ну-ка, интересно, почему же?

- Очень даже просто. Вот вы хотите понять что-то, а оно, пока вы думаете, уже изменилось. Так что то, что вы поняли, уже не годится. И так всегда. Потому что вы не умеете остановить время, и понять всё без изменений, а потом уже, после, понять, почему и как всё изменяется!

- А как это можно остановить время, ты не подумал? Ведь тогда придется остановить все вещи на свете, все изменения, всё, что двигается – ведь время – это мера изменений, оно без вещей просто не существует.

- А как же тогда – ведь время делится на часы, минуты и секунды, значит, его можно считать раздельно, как камушки? Или как монетки? А раз можно взять кусочек времени, то значит, можно его остановить? Оно же не изменится?

Дедушка призадумался, покрутил седой ус, внимательно посмотрел на потолок.

- Видишь ли, Степан, это мы только в уме его делим на единички, на кусочки, как ты говоришь, а на самом деле оно течет без остановки, просто нам так удобнее – чтобы все могли все делать вовремя, не опаздывать. А взаправду остановить время невозможно.

- А скорый поезд?

- Что скорый поезд?

- Тоже невозможно?

- Конечно, можно, у него есть стоп-кран, и другие тормоза.

- Ну вот, видишь, значит надо изобрести такой стоп-кран, чтобы он мог остановить время, а потом его опять пустить. И тогда все можно будет понять без опоздания, без изменений.

- А, ну-ну, мысль твою понял, давай. Только сначала уроки сделай, а потом уже изобретай. А я пока за хлебом схожу в булочную.

- Так нечестно, как дело доходит до самого интересного, ты всегда в булочную! – но дедушка уже взял сумку и быстренько вышел из квартиры.

Степка достал учебники, посмотрел на них очень мужественно, но это не помогло. Потом он чуть-чуть посмотрел в окошко, проверил, что в буфете есть вкусненького, потом достал тетрадку со своими предыдущими изобретениями и стал работать над стоп-краном для времени. Он склонился над тетрадкой, голова его стала опускаться все ниже и ниже, дыхание стало ровным, глаза закрылись…

В это время откуда-то из тумана к нему приблизился высокий седой старец в широком плаще и с длинной палкой в руках – как у волхва из «Песни о Вещем Олеге». Он стукнул посохом о землю и говорит:

- Найди точку опоры, и ты перевернешь весь мир!

- А я не хочу переворачивать, я хочу только понять!

- Вот перевернешь, и сразу все поймешь, понять можно все только перевернутое.

- А почему?

- А потому, что с изнанки все видно!

- А как мне ее найти?

- Ступай за мной и не оглядывайся, и вот тебе записочка, выучи наизусть, тут волшебное заклинание, пригодится.

И они пошли неведомыми тропами, высокими горами, зелеными долами, на край земли к глубокой пещере. Шли оно долго-долго, сквозь некоторое царство-государство, шли мимо волшебных замков и заколдованных колодцев, вдоль глубоких рек к синему морю. Степка чуть не сорвался с каменной кручи, чуть не утонул в болоте зыбучем, чуть не попался невиданному зверю в огненные лапы, – но его спасал старец с посохом. Степка присмотрелся хорошенько – все-таки есть какое-то сходство с дедушкой, и успокоился. Хотя у него на языке и вертелся вопрос – а что это он сам не переворачивает, а Степку ведет? – Но вопрос вертелся, вертелся, но так и не сорвался – а ведь не самое надежное место для вопроса, согласитесь!

Вот, наконец, пришли они к пещере, а над входом летают неизвестные науке полупрозрачные ведьмы – и все норовят укусить или оцарапать – наверное, ядовитые. И корчат страшные рожи. Степка оглянулся – выручай, старик! – А старика и нет, пропал куда-то. Тут Степка прочитал волшебное заклинание, и ведьмы престали дразниться, немножко полетали вокруг, но уже без фокусов, и потом вежливо открыли вход в пещеру. Ну что делать, надо идти одному.

В пещере темно, сыро и страшно, камни растут и сверху и снизу, как будто в пасть к великану попал. Смотреть противно,  а идти все равно придется. Видит Степка – в самом конце пещеры прямо из земли торчит стоп-кран с красной ручкой, а рядом на земле черный кружок  нарисован. Точка опоры, ясное дело. Только вот что с ней делать, - старик не говорил, сказал: найдешь – и перевернешь, а чтобы стоп-кран крутить или поворачивать – он же не говорил. Степка встал на точку опоры, подумал секунду и потянул стоп-кран на себя. И в это время все перевернулось кверху ногами, а Степка стоит на потолке и не падает! Вот здорово, и ни капельки не страшно! Вот так, по потолку, Степка из пещеры выходит, смотрит, никаких гор, никаких полей и рек, а его улица и его дом напротив.

Он хотел бежать домой, но видит, что-то не так. Он даже не сразу понял, что именно. И вдруг видит – все остановилось! Машины, люди, собачка, даже голуби – все словно спят на ходу. Ну не на ходу, а просто спят - кто сидя на лавочке, кто на травке, а кто и стоя. А птички – все на земле. Вот дела, стоп-кран сработал! Потом он испугался – вдруг все умерли – подбежал к самому ближайшему дяденьке – нет, спит, посапывает, но не будится.

«Так, значит, время остановилось, сейчас все станет понятно, ну  может, не все, а о чем я подумаю» - сказал себе Степка и стал выбирать, что ему надо понять в первую очередь. Хотя странно было, что ничего кверху ногами не перевернулось, как в пещере, но хватит и того, что время замерло.

Пока ничего в голову не приходило, Степка отправился в булочную. Он давно мечтал попасть туда один, чтобы там никого не было, и перепробовать все конфеты и пирожные. Потом можно будет пойти в Детский мир, набрать себе игрушек, погрузить все на велосипед и поехать кататься по городу – свобода! Делай что хочешь, ничего тебе за это не будет! Потом можно будет пообедать в кофе-Хаус, а потом пойти в бассейн, или в кино!

Вот за этими сладкими мечтами Степка не сразу узнал своего дедушку, сидящего на лавочке с сумкой в руках и спящего глубоким сном. Степка хотел его разбудить, чтобы вместе пойти по городу, но ничего не вышло. И Степке стало стыдно, - он ведь всех усыпил, даже не спросив, можно остановить их время или нет, вот дедушка вряд ли хотел сидеть тут на лавке и спать с сумкой. А в сумке хлеб и любимое Степкино печеньице. Тут совсем стало Степке не по себе – дедушка ему гостинчик нес, а он…

В булочной почти никого не было, и Степка сразу прошел за прилавок. Там были все на свете конфеты, а в холодильнике стояли в коробочках пирожные, - глаза разбегаются. А у стеночки стоит продавщица, хорошо знакомая Степке, ее сын Колька играл у них во дворе в футбол. Стоит и спит, глаза закрыты, ничего, конечно, не видит. Но Степке стало опять стыдно – он сейчас конфет наестся, а ей потом отвечать за него? Платить из своего кармана за его шалости? – Нет, не надо нам таких удовольствий, от них потом другим хуже будет.

И он пошел на улицу, решил просто о чем-нибудь подумать, чтобы все понять.

До Детского мира было далеко, надо ехать на троллейбусе. А все стоит, и троллейбус – тоже. Степка подошел к троллейбусу, который стоял на конечной, – водителя в кабине нет. Может, сам доеду? Чего такого – крути рулем да жми на педаль! Он сел в кресло водителя, нажал на педаль – ничего. Нажал на гудок – тоже ничего. Тока нет! – понял он. Идти пешком – что делать, до пещеры же он дошел! И Степка вышел на улицу и пошел в сторону центра.

Через минуту он поравнялся со скорой помощью – тоже стоит! Степку как холодной водой окатили. Там же больной, ему надо к врачу, срочно! Он же… А если где-то пожар, пожарные тоже спят? Конечно, спят. А огонь горит. «Ой, что же я наделал, там могут люди сгореть, заживо – прямо во сне, даже убежать не могут!»

И тут Степка понял, что именно он стал понимать – свои поступки. До него дошло, что он натворил, когда остановил время, причем чужое. И без спросу, и без  расчета, что будет, если он это сделает. И что понимание этого обошлось слишком дорого, и что для того, чтобы понять что-то, нельзя всем навредить. Он решил сейчас же вернуться к стоп-крану и воткнуть его обратно в землю, чтобы все проснулись и всё было бы по-прежнему. Он побежал назад, к пещере, - но ее там не было. Он туда, он сюда – нету ее и все тут, как и не было никогда!

А время хоть остановилось, а огонь горит! А больной ждет скорой помощи! А дедушка сидит и спит, а вдруг уже никто не проснется, - пещеры-то нет, стоп-кран никто не воткнет, и время никогда больше не пойдет, и вообще все остановится, кроме Степки – а зачем ему тогда такая жизнь – всех усыпил, а он один остался?

И стал Степка звать на помощь, хоть кого-нибудь, может быть, старик придет, может быть милиция, может быть еще кто-нибудь… Но никто не пришел, и Степка горько заплакал.

И вдруг кто-то нежно обнял его, погладил по головке и говорит:

- Степушка, ну что ты, успокойся, проснись, все хорошо, я тебе печеньица принес, твоего любимого! – это дедушка, как ни в чем ни бывало, стоит над ним, обнимает, а на столе уже чашки стоят.

- А разве ты не спишь?

- Это ты заснул, мой милый, а я ходил за хлебом.

Степка подбежал к окну – машины ездят, люди ходят, собачка бежит, голуби летают – все как и раньше!

- Ой, дедушка, как здорово, что все опять как было! А то, если время остановить, знаешь, тут такое начнется!

И дедушка, улыбаясь в усы, не стал спрашивать внука, какое тогда начнется, погладил его еще раз по головке и налил свежего чаю.